Алиса в Стране чудес. Алиса в Зазеркалье - Страница 35

Алиса горестно вздохнула: ей было жалко бедных Устриц, – и сказала:

– Тюлень всё-таки добрее – он даже плакал.

– Ага, зато съел Устриц намного больше, чем Плотник, – возразил ей Твидлди. – А платок держал перед собой, чтобы Плотник не мог видеть, сколько он съел и каких именно, – то есть всё наоборот.

– Это очень гадко! – возмутилась Алиса. – Теперь мне больше нравится Плотник… ведь, значит, он съел меньше, чем Тюлень.

– Он съел столько, сколько ему удалось, хотя мог бы и больше, – заметил Твидлдум.

Дело оказалось запутанным, и, подумав, Алиса начала:

– Ну, тогда они оба очень гадкие… – но вдруг замолчала и в тревоге прислушалась.

Из лесу, совсем недалеко от них, донеслись звуки – похожие на пыхтение паровоза. Но откуда в лесу паровоз? Может, это какой-нибудь дикий зверь?

– У вас случайно не водятся львы или тигры? – робко спросила она.

– Да нет, это Чёрный Король храпит, – успокоил её Твидлди.

– Хочешь посмотреть на него? Пойдём! – воскликнули братья хором и, подхватив Алису под руки, буквально потащили к тому месту, откуда раздавался храп.

– Правда, забавное зрелище! – воскликнул Твидлдум. – Когда-нибудь он этак голову себе с плеч отхрапит.

Взору Алисы предстал маленький человечек в красном ночном колпаке с кисточкой, лежавший под деревом, опираясь на него спиной и свесив голову, и храпевший что есть мочи.

– Как бы он не простудился на сырой траве. – Алиса, будучи заботливой девочкой, не увидела в этом «зрелище» ничего забавного.

– Как ты думаешь, что ему сейчас снится? – спросил Твидлди.

– Кто же может это знать? – удивилась Алиса.

– Ему снишься ты, – захлопал в ладоши Твидлди. – А если бы ты вдруг перестала ему сниться, как думаешь, где бы сейчас очутилась?

– Наверное, там же, где и сейчас…

– Ничего подобного! – отрезал Твидлди. – Ты не была бы нигде, потому что являешься всего лишь частью его сна.

– Стоит Чёрному Королю проснуться, – прибавил Твидлдум, – и ты – фить! – исчезнешь, растворишься, как дым.

– Неправда! – в негодовании воскликнула Алиса. – И если я всего лишь часть его сна, тогда что такое вы? Вот что хотела бы я знать!

– То же самое, – сказал Твидл-дум.

– То же, то же самое! – подтвердил Твидлди.

Они так кричали, что Алиса невольно приложила палец к губам и произнесла:

– Ш-ш-ш! Зачем так громко?

– А, всё-таки боишься, что он проснётся! – позлорадствовал Твидлдум. – Значит, веришь, что всего лишь снишься ему, а в действительности не существуешь.

– Нет, существую, – заплакала Алиса.

– Твои слёзы ничего не изменят – от них ты не станешь действительнее, – равнодушно заметил Твидлди. – Так что прекрати разводить сырость.

– Если б я не существовала, – улыбнулась сквозь слёзы Алиса (уж очень всё это было курьёзно), – то и плакать не могла бы.

– Ты что же, думаешь, будто слёзы твои настоящие? – презрительно воскликнул Твидлдум.

«Чепуха какая-то, – подумала Алиса. – И глупо плакать из-за этого».

Эта мысль её развеселила, и как ни в чём не бывало она спросила:

– Как вы думаете, не будет дождя? Что-то очень уж потемнело. Хотелось бы поскорее выбраться из этого леса.

Твидлдум раскрыл над собой и братом большой зонтик и выглянул из-под него:

– Нет, не думаю. По крайней мере, здесь, под зонтиком. Ни в коем случае.

– Но дождь-то ведь пойдёт с неба, а зонтик только может защитить от него, – удивилась Алиса.

– А пускай идёт, если хочет, – заявил Твидлди. – Мы ничего не имеем против. Наоборот.

«Эгоисты», – подумала Алиса и собралась уже было с ними распрощаться и уйти, как вдруг Твидлдум выскочил из-под зонтика и, схватив её за руку, воскликнул прерывающимся от волнения голосом:

– Ты видишь это?

Глаза его вдруг расширились и стали совершенно жёлтыми, а дрожащий палец указывал на какой-то маленький белый предмет под деревом.

– Да это простая погремушка, – успокоила его Алиса, внимательно рассмотрев предмет, – а ты испугался, будто это гремучая змея. Обыкновенная погремушка, да к тому же ещё и сломанная.

– Я знал, знал! – закричал Твидлдум и принялся топать ногами и рвать на себе волосы. – Конечно, она сломана.

Тут он бросил злобный взгляд на братца, и Твидлди тотчас же бросился на землю, попытавшись спрятаться под зонтиком и стать как можно незаметнее.

Алиса положила руку на плечо толстячку и сказала успокаивающим тоном:

– Стоит ли так огорчаться из-за старой погремушки?

– В том-то и дело, – в бешенстве аж завизжал Твидлдум, – что она новая! Абсолютно! Я только вчера её купил! Ах какая это была замечательная, самая лучшая на свете погремушка!

И он разрыдался, да так горько, что Твидлди готов был провалиться сквозь землю и умудрился залезть в зонтик, так что снаружи торчала лишь голова с выпученными глазами и беззвучно открывавшимся и закрывавшимся ртом.

«Совсем как рыба», – подумалось Алисе.

– Надеюсь, ты согласен драться, – раздался тут голос немного успокоившегося Твидлдума.

– Надеюсь, – ответил братец угрюмо и выкарабкался из зонтика. – Только пусть она поможет нам надеть доспехи.

И братья, взявшись за руки, на глазах ошеломлённой такими изменениями в их настроении Алисы отправились в лес, чтобы через минуту вернуться с целой охапкой домашней утвари – валиков, одеял, половиков, скатертей, крышек от кастрюль и вёдер для угля.

– Всё это нужно как-то прикрепить к нам, – заявил Твидлдум.

Задача оказалась не из лёгких, и Алисе с большим трудом удалось нацепить на толстячков все эти вещи. Прилаживая валик от кушетки к шее Твидлди, она заметила: